Из выступления директора Музея им. Н.К. Рериха Л.В. Шапошниковой
на конференции 30 января 2000 года.
Десятый год мы боремся за 288 картин, которые Святослав Николаевич, согласно своей дарственной, передал Международному Центру Рерихов и которые были фактически захвачены музеем Востока. На сегодняшний день мы имеем три результата.
Первый — на уровне Минкульта, где нам было заявлено, что картин нам не отдадут и, более того, министр культуры Егоров издал приказ, в котором он поддержал позицию музея Востока, включившего нашу коллекцию в Государственный музейный фонд, не имея никаких для этого документов.
Второй результат — это уровень Президентской администрации. Нами получен ответ Волошина, где он пишет, что Президентская администрация не занимается проблемами имущественных споров. Волошин смотрит на эту ситуацию, как на имущественный спор. Изменить представление главы президентской администрации не представляется возможным, поэтому мы принимаем его письмо, как есть.
И третий результат, о котором бы я хотела вам сказать: на 2-ом канале ТВ существует передача под названием «Слушается дело». Суть её заключается в том, что берётся конкретное дело из реальной жизни, рассматривается со всех сторон, а затем выносится юридически грамотное решение. Нам было предложено представить в рамках этой передачи нашу проблему с картинами. Но ситуация разворачивалась так: ни министр культуры, ни директор музея Востока не согласились участвовать в этой передаче. Мало этого, буквально за несколько дней до передачи группа, делавшая её, была изгнана со 2-ого канала ТВ его руководителем М.Е. Швыдким.
Отношение к передаче «Слушается дело» полностью определило позицию руководителей Минкульта. Если они испугались такого игрушечного суда и бросили все свои силы на то, чтобы он не состоялся, то вы можете представить, что случится, если это будет настоящий суд…
Что я хотела бы к этому добавить? Надеяться, что правительство нам поможет, нельзя. У нас уже есть опыт десятилетней борьбы. Причём, если бы нам сразу сказали: «Занимайтесь возвращением своих картин сами» — то это было бы много честнее, чем то, что они делали. Вице-премьеры писали поручения Минкульту, Минкульт их спокойно не выполнял, и никто за это не нёс никакой ответственности.
Что теперь можно делать? В первую очередь необходимо создать общественное мнение. Мы публиковали статьи, писали письма, но этого оказалось мало.
У нас теперь остается лишь надежда на рериховские общества. Пока они остаются в стороне от этой борьбы, которую мы ведем за наши картины, но общества должны подумать вот о чём: мы по всей стране показываем выставки тех картин, которые находятся у нас в физическом владении и которые, вы знаете, очень популярны — это Гималайские пейзажи. Основная же часть наших картин, находящаяся в незаконном владении Музея Востока, — сюжетные картины, которые пылятся в его запасниках и только время от времени выставляются в нескольких залах. Остальная страна их не видит, потому что музей Востока никогда не будет проводить передвижных выставок, поскольку это связано с затратой достаточных средств, и кроме того, им это просто не нужно, потому что музей Востока к Рериху никакого отношения практически не имеет. Если нам эту коллекцию отдадут, то она сразу же пойдёт по передвижным выставкам, и вы можете представить, насколько обогатится знание людей об этом великом художнике. Вот этот момент необходимо учитывать.
Сами же рериховские общества вялы, им не хватает энергии. Ведь в который раз я перед вами выступаю, но, однако, всё остаётся по-прежнему. Ну, в лучшем случае напишут письмо в Минкульт и пришлют нам копию. Здесь нужно думать, что сделать. Мы, со своей стороны, делаем всё, что можем.
И ещё один выход из положения для нас остаётся — суд. Но вы знаете, что дело это очень затяжное, судиться можно годами, а картины гибнут, ибо находятся в Музее Востока в неподходящих условиях хранения. Такова ситуация. Но не исключено, что нам придется пойти на суд, если Рериховское движение, наконец, не встанет, не возмутится душой и не защитит картины, отданные Святославом Николаевичем Рерихом МЦР.
